Почему мощный рост электронной коммерции в Узбекистане возможен, но не гарантирован.

Рынок электронной коммерции в Узбекистане переживает этап бурного роста, превращаясь из нишевого сегмента в один из драйверов цифровой экономики. Эксперты аудиторской и консалтинговой компании KPMG прогнозируют, что к 2027 году рынок e-commerce в республике может вырасти в шесть-семь раз. А в исследовании от 2023 года PWC отмечается:

«Узбекистан демонстрирует высокие темпы роста электронной торговли благодаря молодой аудитории, растущей цифровизации и появлению локальных платформ». Тем не менее эксперты предупреждают: на данном этапе развития сферы крайне важно не переборщить с регулированием и не затормозить зародившиеся процессы.

Среди ключевых факторов роста рынка электронной коммерции в Узбекистане выделяют:

  • стабильный экономический рост и увеличение доходов населения;
  • расширение интернет-покрытия и доступ к смартфонам;
  • интеграция национальных платежных систем Uzcard и Humo с Visa и Mastercard;
  • развитие цифровых платежных решений и повышение доверия к ним;
  • активное участие государства в поддержке цифровой экономики;
  • запуск локальных маркетплейсов и приход международных игроков.

Одним из поворотных событий стал выход на рынок Wildberries — российского маркетплейса, который после длительных переговоров запустился в Узбекистане в 2022 году. Тогда же заработал Uzum Market — первый проект национальной цифровой экосистемы Uzum, ориентированной на местного потребителя.

По словам партнера исследовательской компании Data Insight Федора Вирина, на нынешнем этапе важнейшая функция онлайн-торговли в Узбекистане — дистрибуция товаров, поскольку даже в столице потребители имеют доступ к ограниченному ассортименту различной продукции для повседневных покупок в ближайших магазинах. В свою очередь, онлайн-торговля открывает покупателям существенно более широкий спектр товаров, чаще всего по более низким ценам.

Регулирование и вызовы

В 2023 году полномочия по регулированию сектора были переданы Национальному агентству перспективных проектов (НАПП). Однако активное развитие сферы вызвало и дискуссии о необходимости нового баланса между регулированием и поддержкой. В 2024 году Кабмин Узбекистана обязал платформы e-commerce зарегистрироваться в стране и проводить расчеты через локальные банковские счета. Эти требования распространяются также на агрегаторы, стриминговые платформы и сервисы доставки.

Ситуация с китайской платформой Temu, заблокированной после отказа локализовать деятельность и уплаты налогов, стала сигналом для рынка о серьезности намерений регулятора. В то же время Wildberries отправила в бюджет Узбекистана более $4 млн налогов, показав готовность адаптироваться к новым требованиям. Затем НАПП выполнила и китайская платформа, что лишний раз подтвердило значимость и перспективы узбекистанского e-commerce.

Тем не менее Федор Вирин предупреждает: излишне жесткое регулирование развивающихся процессов на стадии начального роста электронной коммерции может существенно их затормозить или увести в тень, маргинализируя онлайн-торговлю для государства.

«В этом смысле работа регулятора на данном этапе развития — сложнейший баланс между помощью в развитии инновационного направления предпринимательства и выравниванием условий ведения бизнеса для всех участников», — отметил эксперт.

Сравнение с соседями: ориентиры и риски

Для сравнения, в Казахстане e-commerce достиг объема $5,3 млрд в 2023 году (14,5% от ритейла), в России — $150 млрд (23%). Оба рынка демонстрируют устойчивый рост благодаря сильной локальной инфраструктуре и поддержке цифровых экосистем.

Зарубежные примеры также показывают, что национальные платформы играют ключевую роль в становлении отрасли. В Южной Корее лидером онлайн-ритейла стал местный гигант Coupang, обойдя международных конкурентов за счет инновационной логистики и точечного маркетинга. В Индии доминирующими игроками остаются Flipkart и JioMart благодаря поддержке национальных корпораций и гибкой локализации. В Бразилии MercadoLibre конкурирует с Amazon благодаря глубокой интеграции с финансовыми сервисами и логистической сетью. Все это доказывает, что национальные платформы выигрывают там, где умеют адаптироваться к местной специфике и выстраивают экосистему вокруг пользователя.

 «Локальные платформы имеют уникальное преимущество в знании потребностей пользователей и гибкости реагирования на изменения регуляторной среды», — говорится в докладе e-Conomy SEA 2023 от компаний Google, Temasek и Bain.

Перспективы развития

Согласно прогнозам аудиторской и консалтинговой компании KPMG, рынок электронной коммерции Узбекистана имеет все шансы вырасти к 2027 году в шесть-семь раз. Однако для реализации этого потенциала необходима координация усилий государства и бизнеса. Стратегическим приоритетом должно стать создание условий для роста национальных платформ — через налоговые стимулы, инвестиции в логистику и цифровую грамотность населения.

Эксперт Федор Вирин отмечает, что на раннем этапе развития онлайн-торговли увеличится доля трансграничных продаж из-за ограниченного ассортимента в локальном онлайн-ритейле. В будущем он ожидает существенного роста доли местных ритейлеров, которая станет преобладающей, а для населения, живущего за пределами столичных городов, онлайн-ритейл превратится в основной канал покупок для неежедневных трат.

«Онлайн-торговля в Узбекистане сегодня занимает крошечную долю ритейла — значительно менее 1%. Большинство жителей Узбекистана еще не знают о возможностях онлайн-торговли, не пользуются и даже не планируют. Структура онлайн-торговли и, в целом, ритейла, а также цепочек поставок будет кардинально и многократно меняться в течение ближайших десяти лет по мере роста доли онлайн-покупок в бюджете потребителей. Этот процесс мы наблюдали в соседних странах, и он уже виден прямо сейчас в Узбекистане», — прогнозирует специалист.

Тем временем председатель Ассоциации электронной коммерции Узбекистана Музаффар Аъзамов считает, что на ближайшие пять лет существуют два сценария развития e-commerce. В базовом — среднегодовой рост электронной коммерции составит 30–40%, а в оптимистичном — 70–80% в год.

При этом их реализация, по его мнению, в значительной степени зависит от действий правительства по решительной оптимизации законодательства и снижению административной и налоговой нагрузок на бизнес. Кроме того, главным препятствием на пути развития электронной коммерции в Узбекистане эксперт считает значительный объем теневой экономики. Когда через упрощение процедур удастся привлечь продавцов на базарах к работе через маркетплейсы и онлайн, Музаффар Аъзамов ожидает взрывного роста локального e-commerce к 2030 году, благодаря чему примерно 20% от всей розничной торговли в стране будет проходить через электронные площадки.

Впрочем, хотя Узбекистан и стоит на пороге цифрового рывка, от того, насколько эффективно будет выстроен диалог между регулятором и участниками рынка, зависит не только рост e-commerce, но и способность страны конкурировать в глобальной экономике. Ведь те же национальные технологические компании становятся не только участниками рынка, но и опорой для устойчивого экономического развития.

В презентации Kaspi.kz в рамках IPO в Лондоне компания в 2020 году подчеркивала: «Kaspi активно стимулирует рост экономики Казахстана, обеспечивая цифровизацию платежей, торговли и логистики — в результате мы становимся не только технологической компанией, но и драйвером ВВП».

Таким образом, рост электронной торговли в Узбекистане — это шанс для страны не просто внедрить современные решения, но и создать собственные конкурентоспособные бренды и платформы. Международный опыт показывает: в условиях ужесточающегося соперничества и геоэкономических вызовов развитие локальной инфраструктуры и цифровых платформ помогает сохранять баланс и развивать малый и средний бизнес как таковой, защищая внутренние рынки.