Саммит БРИКС, состоявшийся в октябре в Казани, стал крупнейшим международным форумом, прошедшим в России с момента начала полномасштабного конфликта в Украине. Присутствие на площадке двух десятков мировых лидеров, приехавших в гости к президенту Владимиру Путину на фоне попыток Запада изолировать РФ, показало готовность многих стран Глобального Юга взаимодействовать с Москвой. Почтили вниманием встречу в столице Татарстана и главы пяти государств Центральной Азии. Некоторым из них даже предложили пополнить ряды клуба, за последние годы вставшего на путь антизападничества. Однако они от такой чести отказались. Те же, кого присоединяться к объединению пока не зазывали, сами напрашиваться не стали. Издание POLITIK Central Asia разбиралось, почему лидеры региона готовы сидеть за одним столом с участниками БРИКС, но совсем не горят желанием в него вступать.

Порог не переступают

Расширение состава участников БРИКС должно было стать одним из ключевых итогов председательства России в 2024 году. Ожидалось, что на саммите в Казани, помимо лидеров РФ, Китая, Бразилии, Индии и ЮАР, в качестве полноправных членов окажутся руководители Аргентины, Саудовской Аравии, Египта, Эфиопии, Ирана и ОАЭ. Кроме того, организаторы планировали объявить о новом пополнении состава участников. Речь могла идти о Турции, Венесуэле, Бангладеш, Беларуси и Азербайджане. Такой представительный состав международных гостей должен был развеять представление об изоляции России, в которую ее попытались отправить страны Запада после начала полномасштабного конфликта с Украиной в феврале 2022 года.

Руку на пульсе держала и российская пропаганда. По сообщениям независимых СМИ, Кремль разослал телеканалам методички, предписывающие журналистам рассказывать о признании Владимира Путина «неформальным лидером» БРИКС, а также постоянно подчеркивать, что количество мировых лидеров, посетивших Россию, вызвало «панику» и «тревогу» на Западе. Озвученная же на саммите инициатива Путина создать валюту, альтернативную доллару и евро, наряду с платежной системой BRICS Bridge должна была вызвать «серьезное беспокойство» в США и Европе.

Однако в первый же день саммита стало очевидно, что все пошло не совсем по плану. Сначала замминистра иностранных дел России Сергей Рябков заявил, что в 2024 году расширения БРИКС не будет, а страны, заинтересованные в членстве, получат статус партнеров. Впрочем, этот статус был выдан и тем, кто, похоже, не особенно к нему стремился. Среди таких государств — Казахстан и Узбекистан. Примечательно, что перед саммитом казахстанскому лидеру Касым-Жомарту Токаеву предлагали подать заявку на вступление в БРИКС. Он отказался, но на саммит приехал. Свое решение он обосновал тем, что Казахстан уже участвует вместе с Россией, Китаем, Индией, Турцией и другими ключевыми партнерами в многочисленных структурах, и нет необходимости дублировать их работу, присоединяясь к БРИКС. Астана предпочитает стабильные организации, такие как ООН, пояснил Токаев, вероятно, намекнув, что БРИКС — не полноценная организация, а лишь клуб незападных стран, не имеющий ни каких-либо конкретных проектов, ни устава с четко прописанными целями.

Фото: Мадина Нурман

Страны БРИКС действительно собираются на регулярные саммиты с 2006 года, однако за это время сложно вспомнить много реализованных проектов под эгидой объединения. О существовании БРИКС часто вспоминают лишь в преддверии саммитов. При этом рефрен таких встреч повторяется из года в год: БРИКС охватывает половину населения Земли, объем экономик стран-участниц на четверть превышает экономику западных стран, а по размерам территории они превосходят США и ЕС вместе взятые.

Как бы то ни было, отказ Казахстана от членства в БРИКС, похоже, не понравился Москве. По странному совпадению буквально за пару дней до саммита в Казани Россельхознадзор запретил ввоз цветов из республики. Интересно, что Казахстан почти не выращивает цветы, однако после введения Западом антироссийских санкций начал перекупать их в Нидерландах, Польше и Бельгии, а затем поставлять в РФ. Таким образом, решение Казахстана не вступать в БРИКС напрямую отразилось на российских потребителях.

Вопрос о вступлении в БРИКС не стоит на повестке и в Узбекистане. Уже после встречи в Казани узбекистанские власти заявили, что многие инициативы объединения кажутся им преждевременными. Среди них — идея Путина заменить евро и доллар альтернативной валютой.

Таджикистан и Кыргызстан, возможно, с большей охотой вступили бы в БРИКС. В дни саммита провластные СМИ в этих странах активно писали о перспективах, которые членство в этом клубе открыло бы для республик. Тем не менее ни Бишкек, ни Душанбе пока не получили даже статуса партнеров БРИКС.

В Казань приехал и президент Туркменистана Сердар Бердымухамедов. Однако, видимо, помня о нейтралитете, которого в международных делах официально придерживается Ашхабад, он воздержался от громких заявлений в адрес БРИКС.

Отсутствие большого интереса у стран Центральной Азии к клубу может удивить. Обычно они не отказываются от членства в перспективных региональных организациях или проектах. Примеры тому — участие республик в Шанхайской организации сотрудничества, китайской инициативе «Один пояс — один путь», Евразийском экономическом союзе или Организации тюркских государств. Однако БРИКС, судя по всему, пока не производит на них впечатления устоявшейся и оформившейся структуры.

Вероятно, центральноазиатские страны не устраивает и то, что после начала полномасштабного конфликта в Украине Кремль позиционирует БРИКС как объединение сторонников Путина, для которых антизападничество и борьба с так называемой гегемонией США важнее базовых норм международного права. Все это вряд ли выглядит привлекательно для стран Центральной Азии, постоянно находящихся под подозрением Запада в содействии Москве по обходу санкций и получению товаров двойного назначения.

Встали для фотографии

Тем не менее саммит БРИКС в Казани, вероятно, войдет в историю как крупнейшая встреча мировых лидеров с Владимиром Путиным после начала полномасштабного конфликта в Украине. Действительно, ни персональные санкции Запада, ни выданный Международным уголовным судом ордер на арест главы РФ не остановили лидеров многих государств от поездки в Татарстан, что в Кремле расценили как дипломатическую победу.

Фото: Сергей Бобылев / РИА Новости

Конечно, среди участников саммита не было представителей Запада. Однако БРИКС изначально задумывался как объединение незападных государств, а потому их отсутствие не повлияло на восприятие масштаба встречи. Сегодня БРИКС охватывает 45% населения мира, а суммарный объем экономик стран-участниц составляет более 28% от мирового. После присоединения к клубу с 1 января 2024 года Египта, Ирана, ОАЭ и Эфиопии он стал заявлять о себе как о площадке Глобального Юга.

Важное место в риторике БРИКС занимает утверждение, что страны способны развиваться самостоятельно, без подсказок западных держав. Главным критиком Запада и сторонником идеи многополярного мира с момента основания объединения выступает Россия. С ухудшением американо-китайских отношений к этой линии присоединился и Пекин, что еще больше сблизило его с Москвой.

Впрочем, разговоры о многополярном мире вовсе не означают, что страны БРИКС сократили контакты с Западом и взаимодействуют преимущественно друг с другом. Для большинства государств — членов ЕС и США остаются ключевыми партнерами, и портить с ними отношения они не намерены. Даже Китай и Россия, находящиеся на передовой антизападной борьбы, продолжают торговать с ЕС и США.

Более того, некоторые страны отказались присоединяться к БРИКС именно из-за усилившейся антизападной риторики. Яркий пример — Аргентина. На прошлогоднем саммите в Йоханнесбурге Аргентина согласилась вступить в клуб, однако ее новый президент Хавьер Милей все отыграл назад. Он разослал странам БРИКС письмо, в котором пояснил, что антиамериканская и антизападная направленность противоречит национальным интересам Буэнос-Айреса.

Неопределенной выглядит ситуация с членством Саудовской Аравии. В 2023 году Эр-Рияд получил приглашение вступить в клуб, но до сих пор не дал на него внятного ответа.

Российский МИД считает, что Саудовская Аравия участвовала в казанском саммите как полноправный член, поскольку получила приглашение вступить в БРИКС и не отказалась от него. Однако саудовские власти утверждают, что приезжали в Татарстан в качестве наблюдателей. При этом наследный принц Мухаммад Бен Салман пропустил мероприятие, а министр иностранных дел не подписал итоговую казанскую декларацию. Учитывая стратегическое партнерство Саудовской Аравии и США, сомнения Эр-Рияда относительно членства в БРИКС вполне объяснимы.

Президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва не приехал, сославшись на травму головы. Однако наиболее чувствительным для Москвы стало отсутствие в Казани президента Сербии Александра Вучича, который всегда позиционировал себя другом Путина и России. Однако политик, пытающийся балансировать между РФ и Западом, в итоге решил в дни саммита встретиться с премьером Польши Дональдом Туском и объяснил отказ ехать в Казань «обстоятельствами».

Впрочем, общее число мировых лидеров в Казани сгладило отсутствие Вучича и Лулы да Силвы, а также неготовность Казахстана и Саудовской Аравии вступать в БРИКС. Совместные фото с Путиным, на которых высокопоставленные гости во главе с генсекретарем ООН Антониу Гутерришем выстроились в три шеренги, подтвердили, что действия России в Украине не мешают взаимодействовать с ее руководителем.

Клуб мечтателей

Конечно, противостояние Западу — не единственная тема, вокруг которой строится БРИКС. На заре создания объединения в его основу было заложено экономическое сотрудничество. Сам термин «БРИК» ввел британский экономист Джим О’Нил в 2001 году для обозначения четырех стран (Бразилия, Россия, Индия, Китай) с самыми быстрыми темпами развития. Тогда он предположил, что к 2050 году они могут стать доминирующими экономиками мира. Однако с тех хор многое изменилось.

Например, экономика Бразилии, хотя и продолжает развиваться, занимая седьмое место в мире, страдает от политической нестабильности. За последние годы страна пережила попытки возрождения авторитаризма при президенте Жаире Болсонару и сейчас медленно возвращается к демократии при нынешнем лидере Луисе Луле да Силве.

Россия, чье главное преимущество первоначально заключалось в членстве в «Группе восьми», позволявшем выступать в роли моста между БРИКС и Западом, окончательно утратила это положение. По количеству санкций РФ превзошла даже Иран — прежнего лидера столь своеобразного зачета и нового члена БРИКС, что наряду с затяжным конфликтом в Украине сделало ее наиболее экономически уязвимым участником объединения.

Индия, считавшаяся самой населенной демократией в мире, при премьер-министре Нарендре Моди, который находится у власти уже более десяти лет, также начала сворачивать к авторитаризму. Замедлились и темпы роста экономики Китая — изначально довольно авторитарной страны, которая теперь все больше скатывается к режиму персоналистского типа.

Новых членов и партнеров БРИКС тоже нельзя назвать успешными экономиками. Кроме того, акцент при выборе новых членов, вероятно, делается на их отношениях с Россией и Китаем, которые позиционируют себя как лидеры клуба, а не на потенциале кандидатов. Чем, допустим, Египет и Эфиопия важнее Нигерии? Или почему в объединение пригласили Аргентину, но не Мексику? Такой весьма спорный критерий также значительно сужает круг новых возможных участников объединения.

Все это влияет на восприятие даже полезных инициатив предыдущих саммитов БРИКС, таких как развитие сельского хозяйства и продовольственной безопасности (2017, Китай), сотрудничество в сфере здравоохранения (2018, ЮАР) и экологическая устойчивость и изменение климата (2020, Россия).

При этом большую часть повестки БРИКС занимают менее реалистичные и обоснованные инициативы. Например, в прошлом году в Йоханнесбурге члены объединения сосредоточились на обсуждении дедолларизации мировой экономики и создании единой валюты БРИКС. Учитывая, что участники клуба, включая подсанкционные Россию и Иран, преимущественно ведут торговлю в долларах как в наиболее стабильной мировой валюте. Дискуссии об отказе от нее довольно сильно отдают популизмом.

Главная инициатива саммита БРИКС в Казани — создание альтернативной платежной системы BRICS Bridge, которая должна стать заменой нынешнему глобальному инструменту межбанковских переводов SWIFT. Однако вялая реакция участников свидетельствует о том, что и эта идея не выглядит сколько-нибудь привлекательной. Особенно иронично, что перед саммитом гостям напомнили о неработающих в России банковских картах и призвали запастись наличными — в долларах и евро.

Фото: Мадина Нурман

Издержки участия

Популистские инициативы не чужды и Центральной Азии. Однако вступать в БРИКС и выходить на передовую противостояния с Западом вряд ли кому-то из пяти республик сильно захочется. Тем более последние годы на фоне конфликта в Украине Европа и Америка стали обращать больше внимания на регион.

«Страны Центральной Азии понимают, что они не главные гости, а лишь одни из приглашенных. Их присутствие придает значимости происходящему, но не более того. Поскольку Россия собирает БРИКС с акцентом на противостояние с Западом, регион не видит смысла вовлекаться в мировые конфликты», — пояснил POLITIK Central Asia научный сотрудник Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии Темур Умаров.

При этом политолог считает, что центральноазиатские лидеры не могли отказаться от самого участия в саммите. «Не поехать — значит обидеть Путина, который их пригласил. Кроме того, ранее они по его приглашению участвовали в более токсичных мероприятиях, например, в Параде Победы 9 мая», — отметил он.

По мнению Умарова, ждать, что страны Центральной Азии в ближайшее время изменят мнение и попросятся в БРИКС, не стоит. «Членство в БРИКС будет означать, что Россия и от их имени начнет заявлять об антизападничестве. Это уже происходит в рамках ШОС, хотя ее участники подчеркивают, что организация не направлена против кого-либо», — сказал эксперт, подчеркнув, что «видеться можно и в рамках БРИКС+» без официального присоединения к клубу.

Между тем казахстанский политолог Димаш Альжанов сказал POLITIK Central Asia, что публичный отказ Токаева вступать в БРИКС был адресован и внутренней аудитории. По его мнению, власти таким образом показали, что дистанцируются от России и ее антизападной повестки.

«Если бы Казахстан попытался стать частью этой риторики, это не принесло бы никаких дивидендов, но создало бы негативный имидж. К тому же на Западе полагают, что Казахстан помогает России обходить санкции. Вступление в БРИКС только усугубило бы подозрения. Казахстану этого не нужно. Не думаю, что отказ от членства в БРИКС вызвал большое недовольство Москвы, учитывая, что страны и без этого тесно взаимодействуют. Стратегия же казахстанского правительства направлена на сохранение внешнеполитической гибкости», — отметил Альжанов.

Вместе с тем он подчеркнул, что отказ от членства в БРИКС не означает, что страны Центральной Азии отдаляются от РФ или КНР. «Географически они находятся рядом с Россией и Китаем. Поэтому, независимо от участия в БРИКС, они будут ориентироваться на соседей. Даже если начнется серьезный передел или трансформация постсоветского пространства, эти государства будут стремиться сохранить свои связи и, скорее всего, склонятся к более консервативным вариантам», — заключил Альжанов.